В Беларуси в 2024 году больше всего подорожала картошка, а по результатам опроса Национальной академии наук, около 20% беларусов не делают сбережений из-за нехватки средств. Что это значит и как отразится на нашем благосостоянии, экономический эксперт Сергей Чалый и журналистка Ольга Лойко обсудили в шоу «Чалый: Экономика». Публикуем отрывки беседы.
Про картошку и огурцы
«Это наш любимый фуд-блогер — [премьер-министр Беларуси Роман] Головченко. Вернулся снова в свою стезю любимую. Он начал рассказывать, при посещении ОАО «Рассвет им. К.П. Орловского» Кировского района, Могилевской области, о том, как поменялись вкусовые предпочтения беларусов. Что, оказывается, они этой зимой употребили в 1,6 раза огурцов больше, чем традиционно. <...>
С учетом того, что отечественный огурец стал более доступным, беларусы потребили его больше. <...> Стал дешевле — стали больше есть. Все логично. Про картофель обратная история. Сокращение потребления картофеля сопровождается ростом потребления фруктов-овощей. <...> Потому что, как выясняется, это один из самых подорожавших продуктов питания — 30% за год.
Вообще, снижение потребления картофеля, точнее, не в абсолютных величинах, а в доле в рационе — это же, в общем, известная тенденция. Она даже не 10-летняя, она еще с советских времен идет. Все специалисты и в экономике, и в диетологии говорят, что главным фактором снижения его потребления был не рост доходов, а рост разнообразия продуктов. Когда у тебя, грубо говоря, ничего нет, кроме мешка бульбы в подвале, то ты ее и ешь постоянно. <...>
Что реже стали покупать? Говядину и свинину. Меньше стали покупать рыбу, рыбные консервы, икру, импортные икорные изделия».
Мидии вместо свинины
«Люди стали богаче, и поэтому у них изменились вкусовые предпочтения. Я как-то не верю, что люди, став богаче, перестали есть говядину и стали больше есть даже не рыбы, а ракообразных и моллюсков. Это именно эффект относительных цен. И мы уже однажды в истории это переживали, когда у нас и курятина из-за эпидемии курицы, и свинина из-за чумы свиней подорожали, начали приближаться к цене говядины. И вот внезапно оказалось, что эти самые мидии они являются мясом чуть ли не в два раза дешевле. И все бросились их покупать. <...> Это поведение людей никоим образом не свидетельствует о том, что они чувствуют себя богаче. <...>
Свежие исследования института социологии Академии наук: чуть менее 20% опрошенных во всех группах, кроме пенсионеров, вовсе не делают сбережений из-за нехватки средств. <...> Это тоже очень важный показатель финансовой безопасности.
Те беларусы, которым все же удается откладывать деньги, в большинстве имеют финансовую подушку, которой в случае потери основного источника дохода хватит только на короткий период — от 1 до 3 месяцев. Это при том, что у нас фрикционная безработица пять-семь месяцев составляет».
Бизнес-рисков лишили, но инвестиции не взлетают
«У нас как-то инвестиции не очень взлетают. Ведь они же (чиновники — ред.) не так давно рассказывали, что поменяли закон об инвестициях. И как раз [министр экономики Беларуси Юрий] Чеботарь про это говорит. Мы же, говорит, ввели новые инструменты стимулирования перспективных бизнес-идей. И называет даже, какие — это специальный инвестиционный договор и преференциальные инвестпроекты. То есть это история, когда тебе на всех этапах компенсируют твои издержки, а еще и потом возникает госзаказ на то, что ты будешь делать.
Казалось бы, тебя полностью лишили бизнес-риска, но все равно, почему-то, это не работает. Не все инструменты, которые нашли отражение в законе, пока реализуются на практике, надо еще раз вернуться, посмотреть и изучить его».
Равные условия для частных и государственных
«[Александр Лукашенко] на протяжении нескольких совещаний, пытался объяснить нам, что в его понимании означает поставить в равные условия [частные и государственные предприятия]. Вот буквально было совещание, посвященное указу, уже не закону, о наделении новыми полномочиями местных органов власти. Они же, как говорили на этом совещании, — руководителей райисполкомов.
Мы же, говорит, раньше могли только государственным предприятиям приказать, а теперь мы поставим их в равные условия и будем и частникам приказывать. И почему они после этого не инвестируют? Или, как Лукашенко недавно рассказывал: <...> а вы что, думаете, вы сами это разработали? Это же наши люди сделали! На нашей территории, с помощью наших людей. Это все наше!
И посыл такой: а почему вы не инвестируете? Ну, ребята, это же все наше. Я же недоволен тем, что моего у вас стало меньше. Ну-ка, заработайте мне, пожалуйста, моего. Я же тоже, в общем-то, частник».
