Этот материал подготовлен в партнерстве с коллегами из LRT (Литва) и Heimildin (Исландия) при поддержке «Киберпартизан» и OCCRP.

Июнь 2023 года, северо-восток Франции, Страсбург. Парламентская ассамблея Совета Европы собралась на второй день летней пленарной сессии. С трибуны выступает депутат от Исландии Торхильдур Сунна Эварсдоттир. Она говорит о Беларуси, а точнее — о выдающемся бизнесмене в современной истории нашей страны. Это не хвалебная речь о его заслугах. Наоборот, депутатка считает, что этот беларусский бизнесмен должен был оказаться в санкционных списках ЕС:

«Мне стыдно за информацию, что Исландия использовала свою дипломатическую власть в Европейском Союзе, чтобы исключить его из санкционных списков. Я надеюсь, что вскоре мы станем государством, которое проявляет полную солидарность с народом Беларуси, независимо от того, затрагивает ли это так или иначе наши экономические интересы».

Речь идет об Александре Мошенском — «рыбном короле» Беларуси. Его основные активы — «Санта Бремор» и «Савушкин продукт». С Исландией Мошенского связывают почти два десятилетия дипломатических и бизнес-отношений. В 2006 году он даже стал почетным консулом страны в Беларуси. Эти связи могли спасти его от европейских санкций, выяснили наши коллеги из издания Heimildin. По их данным, представители исландского МИД сделали более 30 звонков в ЕС, лоббируя интересы Мошенского. Он действительно был под ударом: летал с Лукашенко на правительственном лайнере, поддерживал его на выборах, получил орден из его рук.

Вероятная причина, по которой санкции обошли Мошенского стороной, — он не получает экономические выгоды от связей с белорусскими властями. Расследователи БРЦ выяснили, так ли это на самом деле.

Офшорный спрут

Предприятие «Санта Бремор», известное рыбной продукцией, появилось в 1998 году. Его основал бывший глава конструкторского бюро Брестского электромеханического завода Михаил Мошенский. В 2000 году он умер, и бизнес перешел сыну Александру.

«Санта Бремор» позиционирует себя как беларусско-германское предприятие, что подразумевает иностранные инвестиции в проект. На первый взгляд, так и есть. По официальным данным, основную долю в компании контролирует Александр Мошенский: 50% — напрямую, еще 15% — через подконтрольную беларусскую фирму «Санта-Сервис». Оставшиеся 35% «Санта Бремор» принадлежат немецкой фирме Bre Meer GmbH. Благодаря нашим партнерам из OCCRP мы узнали, что корнями эта компания уходит в офшорные юрисдикции. [*][*][*][*]        

С 2014 по 2018 год немецкая Bre Meer GmbH принадлежала фирме Alpha Mar Foundation, которая зарегистрирована на Сейшельских островах. [*] 

Эта юрисдикция — классический офшор с плохой репутацией, где практически не платят налоги. Бенефициаром сейшельской Alpha Mar Foundation в это время был Александр Мошенский. Об этом стало известно из отчетов кипрской фирмы Alpha Mar Limited, которая контролировалась сейшельским офшором. То есть Bre Meer GmbH управлял он сам, а не некий немецкий партнер. [*]

В 2018 году у Bre Meer GmbH сменился владелец. Место сейшельской фирмы Alpha Mar Foundation заняла компания Santa International Foundation, которая находится на острове Джерси. [*]

Эта британская юрисдикция тоже считается офшорной и не раскрывает владельцев зарегистрированных там компаний. Но мы нашли связи фирмы из Джерси с кипрской компанией Newride Services Limited. [*] 

Ей владеет дочь Александра Мошенского — Яна. [*][*][*]          

Как видим, за вывеской беларусско-германского предприятия «Санта Бремор» скрывается спрут из офшорных компаний, следы которого ведут к семье Мошенского.

Для чего бизнесмены создают компании в офшорных зонах, объясняет аудитор Абдулвахед Алобали:

«Офшорные компании иногда могут использоваться в незаконных целях, таких как уклонение от уплаты налогов, отмывание денег или другие финансовые преступления. Офшорные юрисдикции часто создают благоприятную среду для такой деятельности благодаря нескольким факторам: секретность и конфиденциальность, низкие или нулевые налоги, сложные корпоративные структуры, слабое регулирование и правоприменение, банковская тайна».

Мы не утверждаем, что Александр Мошенский замешан в каких-либо финансовых преступлениях. Однако наличие компаний в офшорных юрисдикциях — это повод присмотреться к его бизнесу.

Кредитный улов

БРЦ изучил схему работы «Санта Бремор». Рыбное сырье для производства компания закупает в Норвегии, Исландии, Южной Америке и Азии. Доставляют груз через порт в Клайпеде. Для этого в 2016 году «Санта Бремор» основала в Литве дочернюю компанию Santa Trade. Эта фирма импортирует рыбу в Литву и затем перепродает ее в Беларусь материнской компании «Санта Бремор». При этом в Santa Trade работает всего три человека, следует из отчетов компании, которые мы получили благодаря литовским коллегам из LRT. [*][*]   [*]

В 2016 году Santa Trade взяла кредит у британской фирмы Max Credit Investment Limited — «для осуществления срочных платежей и удовлетворения потребности в оборотных средствах». Первоначальные условия сделки: более €28 млн евро под 2% годовых. В 2017 году размер кредита увеличили почти до €38 млн, но процентная ставка осталась прежней — 2%. Что значительно ниже рыночных ставок в Великобритании и ЕС: обычно они превышают 4% годовых, говорит аудитор Абдулвахед Алобали. [*]        

Мы изучили деятельность Max Credit Investment Limited — щедрого кредитора литовской дочки «Санта Бремор».

Из отчетов Max Credit Investment Limited следует, что в 2016 и 2017 годах ее материнской компанией была та самая сейшельская фирма Alpha Mar Foundation. Но связи между ними были налажены еще раньше. [*][*]    

Из тех же документов мы узнали, что по состоянию на 2014 год Max Credit Investment Limited имела более $170 млн займов от все той же сейшельской Alpha Mar Foundation, бенефициаром которой на тот момент был Александр Мошенский. Получается, одна компания бизнесмена выдавала кредиты другой, причем по заниженной ставке.

«Взимание чрезмерно высоких или низких процентных ставок по внутрифирменным займам может быть попыткой манипулировать налогооблагаемым доходом вовлеченных компаний, что приводит к уклонению от уплаты налогов или другим финансовым нарушениям», — рассказал БРЦ аудитор Абдулвахед Алобали.   

На Балтийском берегу

В Литве, где зарегистрирована Santa Trade, брать кредит от связанной компании разрешено, но размер займа не должен превышать собственный капитал фирмы более чем в четыре раза. Такой закон приняли, чтобы бизнесы не занижали налоговую нагрузку. Мы проверили, соблюдает ли его Santa Trade, изучив отчеты компании. Собственный капитал фирмы в 2016 году, когда она получила кредит, был отрицательный — около €1 млн. Это в 25 раз меньше, чем размер займа.

В 2020 году в Max Credit Investment сменился владелец, и на бумаге компания потеряла связь с Мошенским. Новым бенефициаром британской фирмы стал исландский специалист по управлению активами Kарл Конрадсон, который работает с ней 15 лет. По информации источника БРЦ, Мошенский знает Конрадсона лично.

В 2022 году Santa Trade вернула кредит Max Credit Investment. За пять лет по этому займу она выплатила около €3,6 млн процентов.

С момента основания и до сих пор Santa Trade работает с отрицательным капиталом, но не банкротится за счет займа от британской фирмы.

В литовской налоговой объяснили, что отрицательный капитал может возникать по разным причинам, но сам по себе не означает, что компания уклоняются от уплаты налогов. Если компания имеет налоговый убыток в течение нескольких лет, у инспекторов могут возникнуть сомнения, была ли она создана для получения экономической выгоды.

«Бывают ситуации, когда устанавливается, что компания искусственно несет только налоговые убытки за непрерывный период, необоснованно подлежащие вычету в соответствии с законом о подоходном налоге, или что деятельность компании противоречит экономической логике (например, была искусственно включена в группу компаний). Это может привести к доначислению налога на прибыль», — пояснила Рута Асадаускайте, начальница отдела коммуникаций Налоговой администрации Литвы.

Таким образом, Александр Мошенский владеет рыбным бизнесом в Беларуси частично напрямую, а частично через офшоры. Норвежская и исландская рыба попадает в Беларусь через учрежденную «Санта Бремор» в Литве компанию, которая существует за счет займов от тех же офшоров Мошенского. Сделки между фирмами похожи на кредитную карусель с признаками занижения налогов. Эти манипуляции бизнесмен проводит за границей. Чтобы понять, как это отражается на работе Александра Мошенского в Беларуси, нужно для начала присмотреться к его личности.

В одной лодке с властями

Александр Мошенский входит в десятку самых успешных и влиятельных бизнесменов нашей страны. Еще один его актив наряду с «Санта Бремор» — предприятие «Савушкин продукт», которое выпускает молочные продукты.

Вести такие крупные бизнесы в стране, где во многих сферах экономики доминирует государство, может быть непросто. Примеры других крупных предпринимателей показывают, что ради успеха иногда нужно проявлять политическую лояльность. Мошенский ее проявлял. В 2010 году он был доверенным лицо Лукашенко на выборах и поддерживал его политику.

«Я считаю, что нам правильнее двигаться путем каких-то текущих изменений с действующей властью, чем уходить в какие-то революционные дела. Я заинтересован в стабильности», — говорил Александр Мошенский в ноябре 2010 года.

Через два с половиной года после тех выборов бизнесмен получил от Лукашенко орден за заслуги перед отечеством. Тогда же по личному распоряжению Лукашенко и без проведения аукциона «Савушкин продукт» скупил государственные заводы: Барановичский молочный комбинат и Берёзовский сыродельный комбинат. Цена на последний, по некоторым оценкам, могла быть занижена.

БРЦ обратился к Александру Мошенскому за комментарием о деталях этих сделок. В ответном письме бизнесмен отметил, что с 2010 года акции государственных предприятий, перерабатывающих сельхозпродукцию, в Беларуси можно купить только по согласованию с Лукашенко. Условия продажи нужно предварительно утвердить в облисполкоме, к которому относится производство.

«Вопреки вашим [БРЦ] подозрениям о льготной цене покупки, компании [“Савушкин продукт”] пришлось заплатить за государственную долю в четыре раза больше, чем акции стоили на бирже. На принятие решения о покупке повлияли две основные причины: приемлемая усредненная цена всего пакета акций, наш расчет на повышение эффективности предприятий за счет синергии и специализации производств», — написал Александр Мошенский.

В окружении Лукашенко — как рыба в воде

После предвыборной кампании 2010 года отношения между Мошенским и Лукашенко не закончились. Расследователи БРЦ проанализировали перелеты бизнесмена и обнаружили среди них несколько интересных рейсов.

В 2016 году правительственный Боинг-767 вылетел из Минска в Доху. Лукашенко направился с официальным визитом сначала в Катар, потом — в Объединенные Арабские Эмираты. На борту был только близкий круг Лукашенко: его помощник Николай Корбут, личный охранник Николай Латышенок, пресс-секретарь Наталья Эйсмонт, личный врач Светлана Коношенко, младший сын Николай и старший сын Виктор. Компанию им составили несколько бизнесменов: Александр Шакутин, Сергей Тетерин и Александр Мошенский. [*]      

Также мы нашли два перелета Александра Мошенского в компании Дмитрия Лукашенко и его семьи. В марте 2013 года они вместе летели из Стамбула в Минск, а в августе 2019-го — из Минска в Пизу. [*][*] 

На этом связи Мошенского с семьей Лукашенко не заканчиваются. Он входит в центральный совет Президентского спортивного клуба, который возглавляет Дмитрий Лукашенко.

За близкие связи с Лукашенко и членами его семьи многие беларусские бизнесмены поплатились. Те же Александр Шакутин и Сергей Тетерин, которые, как и Мошенский, летели в Доху вместе с Лукашенко, попали под санкции Евросоюза. В черный список их включили не только за связи с нынешними беларусскими властями, но и за получение от них личной выгоды для своих бизнесов. Мошенского в подобном не упрекали.

Льготы текут рекой

В конце 90-х власти Беларуси начали создавать свободные экономические зоны. Делали это, чтобы поднимать экономику регионов и развивать высокотехнологичные, экспортоориентированные производства в стране. Сейчас, по сути, это своеобразные офшоры внутри страны. Предприятие «Санта Бремор» с момента основания находится в свободной экономической зоне «Брест». Тогда предприятие действительно выпускало новый для страны продукт — филе сельди в вакуумной упаковке. Сейчас этим никого не удивишь, но «Санта Бремор» все еще является резидентом СЭЗ «Брест». Это позволяет предприятию получать различные льготы от государства. Например, оно не платит налог на прибыль, если продает свою продукцию на экспорт.

Мошенский признавался журналистам, что добился успеха в том числе благодаря государственной поддержке:

«Что касается “Санта Бремор”, то если бы мы были вне СЭЗ, рост компании был бы более медленным. Предоставленные льготы повышают конкурентоспособность на территории России, Украины, в странах, где таможенное и налоговое законодательство отличается от законодательства Беларуси».

За годы работы «Санта Бремор» разрослась. Сегодня компания состоит из шести цехов, на которых трудятся около пяти тысяч сотрудников. Конкуренты Мошенского такими масштабами похвастаться не могут, но и резидентами свободных экономических зон они не являются. При этом их вклад в беларусский бюджет сопоставим с тем, что вносит в него «Санта Бремор», получающая льготы от государства.

Например, новогрудское предприятие «Леор Пластик», которое также выпускает пресервы с сельдью, за последние три года заплатило в казну более $4,5 млн налогов на прибыль. «Санта Бремор» за тот же период направила в госбюджет на $946 тыс. больше, хотя ее прибыль до выплаты налогов была в восемь раз выше, чем у конкурента. Александр Мошенский в своем письме объяснил БРЦ, почему так произошло:

«Сумма уплачиваемого налога на прибыль определяется не только самой ставкой налога, но и рядом других факторов. Основной из них — инвестиции. Налоговое законодательство стимулирует инвестиции в развитие производства через применение плательщиками инвестиционного вычета. Кроме того, сумму уплачиваемого налога на прибыль уменьшает спонсорская помощь организациям здравоохранения. За тот период деятельности, который вас интересует [последние три года], на благотворительность предприятиями группы компаний “Санта” направлено порядка $6 млн».

По нашим подсчетам, благодаря такому принципу подсчета налога на прибыль «Санта Бремор» только за последние три года «сэкономила» почти $32 млн. За эти деньги можно построить новый рыбный завод или хорошо оснащенные поликлинику на 800 посетителей и школу на 720 мест. «Санта Бремор» пользуется льготами уже 25 лет.

Вывести на чистую воду

Вернемся к началу нашей публикации — к санкциям. Фигура Мошенского не раз вызывала интерес у европейских регуляторов. В черные списки Евросоюза он мог попасть сразу после выборов 2020 года, которые сопровождались массовыми протестами беларусов и их жестким подавлением властями. Как бизнесмену удалось избежать западных ограничений для себя и своих активов, он объяснил в комментарии для «Нашай Нівы», но деталей уточнять не стал:

«Я думаю, что у тех, кто составляет эти списки, есть определенные критерии включения. Наверное, корректно ставить вопрос о том, соответствует ли “Санта Бремор” этим критериям? Может, мы расстреливали демонстрантов? Может, мы — “кошельки”, — в терминологии авторов? Я не думаю. Я думаю, что они принимают решения не на основании информации, кто сколько рыбы экспортирует, а на основании других критериев, которым “Санта Бремор” не соответствует».

Наше расследование показало, что бизнес Александра Мошенского не такой чистый, каким он пытается его представить: БРЦ нашел фирмы в офшорах, возможные манипуляции с налогами в Литве, связи с Лукашенко и его семьей, покупку госпредприятий без торгов и льготы, которых нет у конкурентов.

Видимо, понимая шаткость своего положения, Мошенский уже предпринял шаги, чтобы обезопасить бизнес от последствий в случае своего попадания в санкционные списки. У литовской компании Santa Trade, которая существует благодаря кредиту, спустя полтора месяца после начала войны в Украине сменился владелец. Теперь Santa Trade принадлежит не «Санта Бремор», а кипрской компании Newride Services Limited. Благодаря OCCRP мы узнали, что этой фирмой владеет дочь бизнесмена Яна Мошенская.

По документам, Яна Мошенская живет в Лондоне. Там она училась в школе экономики. Кипрская фирма дочери Мошенского владеет другой фирмой в Испании, на которую записан коттедж недалеко от Барселоны. Купленное почти за €3 млн трехэтажное здание расположено примерно в двухстах метрах от моря. [*][*][*]        

Но интересы бизнес-леди распространяются не только на Литву и Испанию. После начала войны на нее также переписали компании Мошенского в Украине. Сейчас они находятся в подвешенном состоянии, поскольку местные власти арестовали их имущество из-за беларусского происхождения владельцев.

Это, возможно, станет поводом для дальнейших проверок бизнес-активов Александра Мошенского. Другие приближенные к Лукашенко бизнесмены уже давно попали под санкции ЕС. Мошенскому удалось их избежать, пользуясь поддержкой исландских дипломатов. Судя по речи на пленарной сессии Парламентской ассамблеи Совета Европы, среди них уже есть противники таких действий.

БРЦ попросил Александра Мошенского прокомментировать его совместные перелеты с Александром Лукашенко, управление офшорными компаниями, наличие бизнеса в Литве и кредитную карусель с признаками занижения налогов, в которой участвуют связанные с ним фирмы. Он отказался отвечать на эти вопросы:

«Оставлю в стороне те из ваших вопросов, которые затрагивают лично меня и мою семью, а также вопросы, цель которых — причинить вред мне и другим людям. В этой части могу лишь пояснить, что все компании, к которым я имею отношение, создавались и осуществляют свою деятельность в соответствии с законодательством».

Единоличная ответственность за любое содержание, поддержанное Европейским Фондом Медиа и Информации (European Media and Information Fund, EMIF), лежит на авторе/авторах, оно не обязательно отражает позицию EMIF и партнеров Фонда — Фонда Галуста Гюльбенкяна (Calouste Gulbenkian Foundation) и Института Европейского университета (European University Institute).